How comes it, then, that thou art out of hell? Why, this is hell, nor am I out of it.
он стоит на крыльце, худой и высокий. в голубой рубашке. на фоне белого белого снега, белого неба, белого молочного мира, мира затянутого в белую белую дымку. у него голубая рубашка, и голубые глаза. в белом белом мареве неба, снега и воздуха.
смотрю его портфолио, я говорю ему: кто то очень любит себя. или любит только себя
он смеется
я говорю ему: что ты расстраиваешься, у тебя все совсем не плохо. мне бы через год так рисовать... я говорю почти о каждой работе, и я говорю как они хороши.
а когда мы прощаемся он дает мне свою руку. и я держу ее пока двери не открываются, и ему приходится уходить.
смотрю его портфолио, я говорю ему: кто то очень любит себя. или любит только себя
он смеется
я говорю ему: что ты расстраиваешься, у тебя все совсем не плохо. мне бы через год так рисовать... я говорю почти о каждой работе, и я говорю как они хороши.
а когда мы прощаемся он дает мне свою руку. и я держу ее пока двери не открываются, и ему приходится уходить.